Жить в веселые времена можно – как и в любые времена. Вот только жизнь эта с вероятно будет бурной, но не веселой.
Лазика Ройтшванеца судьба обидела: росточек метр тридцать, понимания государственности – ни на грош, доверчивости в избытке, да фамилия такая, что девушки шарахаются.
читать дальшеЗато в избытке чувствительности, говорливости, хитрючести, умения и желания слушать музыку мира и смотреть на «мотовское сияние звезд». Но даже и с такой сложной телесно-душевной конструкцией можно было бы жить тихо и спокойно – как тот щедринский пескарь, но вот вздохнул Лазик не при тех, и понесло его как самую разнесчастную щепку по холодным волнам неласкового моря жестокой жизни.
Сидел Лазик в тюрьмах, разводил кроликов, был раввином, даже живописцем, чье имя должны были в один прекрасный день написать пламенеющей краской на нерушимом заборе. В общем, пытался выжить, а если удастся, то и урвать себе кусочек счастья, или хотя бы колбаски.
Россия, Польша, Германия, Франция, Великобритания, Израиль – много где портил Лазик себе жизнь, сочно и красочно рассказывая истории, обманывая, подлизываясь, помогая, влюблаяясь, бывая бит, обманут, вновь и вновь посажен…
Удивительно, что при такой жизни, не озлобился, а просто продолжать хотеть жить. И даже находил радости в этой дикой жизни.
Книжка сатирическая, порой гомерически смешная, но частенько тем самым смехом сквозь слезы. Бюрократизм, ханжество, равнодушие, вседозволенность одних и полное бесправие других – все злобно-актуально.
Но грустно как представишь в этом живого человека: идет по дороге крошечный еврей, мечтая о пище и отдыхе, и готовый до отвала накормить вас историей, которая покажется вам тарабарщиной. И за причудливую свою сказку он попросит совсем не много: покушать, может еще предоставить угол для ночлега. Он вам еще за это может поставить на штаны вызывающие восторг заплаты.
Несчастный Лазик: грохочущий поезд жизни переехал его всеми своими вагонами. И жизнь наша чертова, несчастная, если маленькому еврею в ней не находится теплое местечко с постоянной работой и зарплатой, на которую можно купить хлеба и мяса, да духи прекрасной девушке, и возможность вздыхать где и когда хочется.
Прочитайте, не пожалеете: всего-то 200 с небольшим страниц вкусного одесского, нет, гомельского говора, которому невольно начинаешь вторить, смешнейшие злоключения и тихая печаль.